Смертельное выгорание. Она была волонтёром. Но не сразу так случилось...

Она была волонтёром. Но не сразу так случилось. Для начала, она просто подбирала больных, бездомных, голодных… Несла домой и там лечила, кормила, дарила любовь, заботу и внимание. То есть, в самом начале всё было хорошо.

Её питомцы отвечали ей радостью, вниманием, любовью и драками. За место рядом с любимым человеком.
Она смеялась, мирила их. Кормила и пыталась подружить. Кошки, коты, собачки, птицы с перебитым крылом.
Как-то все уживались. Наверное.

Их сплачивала любовь. Взаимная. И к человеку, спасшему их, и к друг другу. Но со временем.
Со временем случилось вот что. Она ожесточилась и вот почему. Соседи, друзья, родственники, знакомые и сотрудники в фирме. Стали относиться к ней с лёгким флёром насмешки.
Вроде бы, она смеялась в ответ и пыталась объяснить, но потом.

Потом её стали раздражать эти насмешки. Раздражать и напрягать и тогда. Она стала грубить и отрезать. Одного за другим. Так она и осталась одна.
Не мне судить, правильно это или нет.
Но одной было легче теперь. Не надо было оправдываться и огрызаться.
Не надо было теперь объяснять, что она не может пройти мимо несчастных и голодных.
У неё появилось немного свободного времени. И по выходным она стала помогать в приюте. Где было ещё много таких, как она. В этом месте и нашлась для неё новая семья.

Но тут она столкнулась с новыми вопросами, ставшими для неё непреодолимым рубиконом.
В соц сетях она теперь крыла, почём зря любого, кто пытался возразить против кастрации. И дебаты эти, разогревались до невозможности. Оставляя в её душе жгучие раны и ненависть к том, кто думал иначе.
И ненависть постепенно разгоралась в её душе. Принимая размеры превышающие то, что она могла сдерживать. Иногда она перехлёстывала и заливала всех вокруг.

И люди даже в приюте для животных, стали сторониться её. Честно говоря, они её побаивались.
Но и это ещё был совсем не конец. Дальше всё было хуже. Она увлеклась спорами в соц сетях. Где стала предводителем одной из групп, готовых смешать с землёй тех кто…

Выращивал котов и собак на продажу. И я не знаю, права она или нет. Конечно, надо брать животных с улицы. И конечно. У специально выращенных животных, возможно, есть врождённые болезни. Ну, не специалист я в данных вопросах. И не мне решать, права она была или нет, но.

Факт заключается в том. Что теперь она занималась травлей в этих самих сетях. Они находили заводчиков, противников немедленной кастрации всех и вся. И обливали их такой толикой ненависти и угроз. Что те надолго исчезали из интернета.

Она гордилась.
Гордилась тем, что они всегда были правы. Всегда. И даже малейшего сомнения у неё не возникало в том. Что они делают. Малейшего не возникало сомнения в том, что они имеют на это право.

Что возможно, люди, возражавшие ей. Не были врагами. Что, возможно, можно было поговорить с ними и без ненависти.
Мир для неё разделился на чёрное и белое, где она была светлой стороной, а все остальные…

Теперь её называли уважительно – старшая.
Старшая в приюте и старшая в правде. Правде, как она её понимала. Вот только одно.
Она никак не могла теперь вспомнить. Когда она последний раз радовалась спасённой душе.
Что-то такое внутри неё. Шевелилось и закрывало то чувство, которое.
Которое было знакомо ей с самого начала.

Теперь это ощущение ей заменяло удовольствие от выигранных споров и вылитой ненависти.
Только жившие дома животные радовались ей. Забирались на колени. Жались по ночам. И заглядывали в её глаза. Но её глаза видели совсем другое.

Нового врага и новую цель.
Ожесточение в её душе сменило и заменило всё. Всё, что ранее было для неё самым главным.
Вот в таком состоянии она и шла на работу. Утром. Пережёвывая в памяти вчерашний спор в инете и придумывая новые доводы, доказательства и оскорбления. Когда.

Когда споткнулась, а если точнее. Просто уткнулась в мужика, разгонявшего кошек на стоянке. Он пытался ударить их ногой.
Она сразу вспыхнула. Вчерашний спор встал перед глазами и превратился в пылающий костёр.
Она бросилась между машинами. Огибая их и пытаясь успеть, пока он не скроется.
-Сейчас. Сейчас я ему покажу.
Думала она и распаляла себя ещё больше.
Когда она выскочила на проезд между машинами на стоянке. То потеряла его на несколько секунд из поля зрения, а когда опять увидела. То он показался ей немного ниже. Чем был с самого начала.

Но вот этот затылок с торчащими в стороны ушами, цвет волос и одежда. Короткий седой ёршик на голове справа.
И она, не задумываясь, нанесла ему удар справа. В ухо. И закричала.
-Я покажу тебе. Как бить котов. Покажу!!!

Пока он сползал вниз по одной из машин, она ударила его ещё не менее десяти раз.
Остановилась она только тогда, когда он затих на асфальте.
Она пнула его ещё пару раз, предлагая не придуриваться и встать. Пока не поняла.
С ужасом не поняла.

Он не двигается. Тогда она стала над ним на колени и попыталась нащупать пульс. Его не было.
Холодный пот прошиб её. И понимание случившегося, его неотвратимость и ужас. Сковали её.
А вокруг уже суетились люди. Они оттолкнули её и стали вызывать скорую помощь и полицию.
На суде она оказалась после психиатрической экспертизы.
Старый доктор смотрел на неё с жалостью.
-Я вас понимаю. Я понимаю, почему это случилось.
Сказал он. Но помочь не могу ничем. У вас явное профессиональное выгорание и расстроена психика вконец, но.
Это не заболевание. Освобождающее вас от уголовной ответственности.
Предумышленное убийство.
Таков был приговор.
На суде она сидела и стояла, как сомнамбула. Слова прокурора, адвоката и судьи пролетали мимо её ушей. Не оставляя в душе ни страха перед осуждением, ни желания оправдаться.

Перед её глазами стояла одна картина. Дочка этого мужчины, девочка лет восьми. Подошла к тому месту, где она сидела и глядя ей в глаза спросила.
-Тётя, вы когда убивали моего папу, знали что он подкармливал животных? Таскал их домой вместе со мной. Он был очень добрым.
Тяжесть страшной ошибки и понимание того, что она напала на другого человека. Стояло перед её глазами, душой, сердцем и не давала дышать.

Она пыталась понять, как это могло случиться?
И приходила к одному единственному выводу, который был для неё страшнее любого приговора.
Она была готова напасть на любого. Любого.
Ожесточение, скопившееся в её душе, было причиной. И это был только вопрос времени, когда дьявол вырвется наружу.
Как?
Как она могла превратиться из доброго, отзывчивого человека, спасавшего бездомных, в монстра?
Как?
Она спрашивала себя.
Спрашивала и спрашивала, и может быть именно поэтому.
Так и не услышала приговор.
А он был ей и не важен.
Она уже сама себе вынесла более страшный приговор.
И этот рассказ не для детей.
Этот рассказ об ужасе и страхе. Поселяющемся в наших душах. Наравне с раздражением, ненавистью и нетерпимостью.
И если вы не можете выгнать их из себя, то рано или поздно. Они сожгут вас изнутри. И вырвутся наружу.
Разрушая всё вокруг.
Вот такой рассказ и к моему большому сожалению.
Это, далеко не сказка.
Вот такая печальная история.
И больше мне сказать нечего.
И вам судить.

Олег Бондаренко- Транский