Как нас с мужем домовой от смерти спас

Это было давно, мы с мужем тогда были еще молодые, комсомольцы до мозга костей и ни в какую потустороннюю сферу человеческой жизни просто не верили. В отличие от моей бабушки, к которой мы старались выбираться летом почаще. 

Бабушка была уже старенькая, но очень бойкая. Держала свое хозяйство, состоящее из коровы, кур, гусей и пары котов. А еще у бабушки был огород, который она сама возделывала. Мы с мужем и родители ездили помогать, но могли себе это позволить только в отпуске или на выходных. Так что много работы бабуля делала сама. 

Я всегда ей восхищалась. Бабушка сама научилась грамоте, смогла поставить на ноги троих сестер и двух братьев, воспитала одна дочь, мою маму, и никогда не жаловалась. В ее доме всегда было чистенько, уютно и пахло чем-то неуловимо родным. 

Хоть бабушку я и любила, это не мешало мне посмеиваться над ее суевериями. Она на полном серьезе говорила, что дома есть "хозяин", как она величала домового. Для него у печки всегда стояла мисочка молока с нарядной деревянной ложкой. Я была уверена, что молоко из миски всегда выпивают коты, но бабушка только улыбалась. 

У бабушки вообще было много суеверий, которые она заставляла всех членов семьи соблюдать. Среди них была и просыпанная соль, которая к ссоре, и сметенные со стола в руку крошки, которые к бедности, и постановка обуви обязательно носами от двери, чтобы счастье из дома не ушло. Вся семья незлобливо над этим потешалась, но бабушку обижать не хотелось, поэтому делали так, как она говорила.

В тот день, когда мы с мужем поверили в то, что бабушкины слова не сказки, хотя бы отчасти, стояла холодная погода. Бабушка отправилась  в больницу, нужно было то ли обследоваться, то ли плановую операцию делать, я уже не помню. Но бабушка попросила переночевать у нее недельку, потому что надо за хозяйством присмотреть. 

Мы как раз были в отпуске, поэтому отправились в дом бабушки. Умаялись мы тогда знатно. Утром с электрички, бегом к бабушке, чтобы она мне передала ключи и все еще раз объяснила, а потом сама успела на электричку. Потом были хлопоты по хозяйству. Вроде бы и не так много, но все равно к вечеру притомились уже. 

Из-за холодной погоды в доме было стыло, поэтому решили разжечь печку. Вроде бы и лето, а дома как в подполе холодно было. Для нас затопить печку труда не составляло, знали прекрасно как это делается, не раз приходилось уже практиковаться, опытные. 

Вот мы печку затопили, стало теплеть, нас на сон и разморило. Проверили еще раз все, что бабушка велела, да спать завалились. 

Проснулась я от того, что мне кто-то дерет волосы, да больно так. И на груди тяжесть какая-то. Я с перепугу даже вдохнуть толком не могла, когда на меня два зеленых глаза зыркнули, и я услышала одно слово "сгоришь". После этого груз с груди исчез, а я меня бросило в жар. Только через несколько секунд я поняла, что это не меня в жар бросило, а в комнате жарко. И слишком ярко для ночи. 

Оказалось, что муж дверцу в печке не задвинул или плохо задвинул, она отошла, и на пол, прямо на растопку, упал уголек, который уже вовсю разгорался, дорожка тлела и чадила. Я давай мужа тянуть, тормошить, будить, еле подняла, я-то ближе к окну спала, а он ближе к печке. То ли надышался, то ли просто я плохо будила, в суматохе-то сложно трезво мыслить. 

Пришлось его чуть ли не на себе из комнаты выволакивать, соседей созывать, тушить пожар всем миром. Но справились, не дали огню разойтись, хотя комната у печки выгорела изрядно. 

Муж потом рассказывал, что не мог толком двигаться, потому что у него словно на плечах что-то висело, как рюкзак, к земле тянуло, идти мешало. Я думаю, что домовой так из пожара выбирался с нашей помощью. 

Бабушка приехала через неделю, когда от пожара уже и следов не осталось. Всем миром взялись, управились, хорошо, что в деревне каждый сосед в такой беде помочь пытается. Сами бы мы не осилили все так быстро.

Я бабушке как на духу рассказала, как и что было. И про глаза, и про то, как мне волосы драли, как муж тяжесть чувствовал. Бабушка тогда сказала, что домовик нас хоть и не любит, а все равно спас, потому как ему нет страшнее беды, чем жильцов не уберечь. Так что разбудить-то разбудил, а уж как будил, так это как заслужили. Он же все слышит, знает, кто и как к нему относится. 

Муж, конечно, делал вид, что не поверил, да и вообще ничего не видел и не слышал, но с тех пор на тему домового ни одной шутки не было от него. А я всегда, когда к бабушке ездила, рядом с мисочкой конфету клала для "хозяина". Когда брал, когда не брал. Но я заметила, что в бабушкином доме у меня никогда больше не было бессонницы и плохих снов, и ни одной вещи не пропало.